№ 13 (328) от 09.04.2007, Мегаполис
Вячеслав КОХАНОВ, Караганда
На днях в Караганде, а именно – в городском акимате, пресс-конференцию для местных изданий давал… бывший воспитанник Литвиновского детского дома двадцатичетырехлетний Юра Нестеров.
Шла речь о сиротской «доле» и праве. А также о бесправии, которым полон взрослый и жестокий мир, где каждый друг другу – брат, товарищ и волк.
Устроить пресс-конференцию и поведать миру о своих злоключениях помогли Юре депутаты Карагандинского маслихата, которые прониклись мытарствами парня, жизнь которого стала складываться, в общем-то, нормально. Если бы не одно-единственное «но»…
Вначале о том, кто такой Юра Нестеров. Молодой человек производит на собеседника вполне благопристойное впечатление – грамотная речь, спокойствие облика и ощущение внутреннего достоинства.
Так сложилась жизнь у Юры. Своего отца он не помнит. Мать лишили родительских прав. Малыш попал в детский дом. Покинув стены государственного приюта, юноша Нестеров поступил в ПТШ № 26 учиться на штукатура-маляра. Через пару лет молодой человек вышел в свободное плавание по открытому житейскому океану. Капитан своей судьбы преуспел с первых же миль: Юра создал строительную бригаду и теперь выполняет заказы на ремонт квартир и офисов. Да, вот еще: Юра познакомился с девушкой, которая стала ему женой. Живет молодая семья на съемной квартире и платит за это удовольствие более двадцати тысяч тенге.
В то же время Юра Нестеров, полноправный гражданин страны, которая не бросила его на произвол судьбы, официально является владельцем однокомнатной квартиры в микрорайоне «Восток-3», в доме № 15. Гуманные законы нашей республики справедливо определяют: каждому воспитаннику детского дома, покидающему стены альма-матер, полагается отдельное жилье.
Поэтому Юре Нестерову местные власти «выделили» однокомнатную квартиру. Было это в 2002 году. Многие карагандинцы хорошо помнят это событие «местного значения». Оно широковещательно описывалось в газетах и показывалось по карагандинским телеканалам. Бывший аким Карагандинской области Камалтин Мухамеджанов торжественно вручал повзрослевшим сиротам ключи от квартир. В адрес новобранцев самостоятельной жизни, приглашенных в акимат, было сказано немало теплых, очень задушевных слов.
– Я взял ключи и сразу же рванул посмотреть квартиру, – рассказывает Юра Нестеров. – Хотел сунуть ключ в замочную скважину, но он, как оказалось, совсем не подходит к установленному замку. Мне и в голову тогда не могло прийти, что там может кто-то жить. Я пошел в городской отдел ЖКХ, а чиновники только руками разводят. Мол, ничего не знаем. Оформляй документы на квартиру и живи в ней спокойно.
Как бы то ни было, квартира была самая что ни на есть настоящая. Однокомнатная. Но ключ от нее, врученный высоким представителем власти, оказался «фальшивым» – никак не подходил к замку. Потому что жил в «юриной квартире» какой-то племянник некоего отставного полковника финансовой полиции.
Сказка закончилась, едва начавшись. Бывший воспитанник Литвиновского детского дома понял, что за своим исконным правом на жилье придется ему обивать пороги жилищного ведомства. В управлении ЖКХ молодому человеку посоветовали не беспокоиться, но собирать документы для получения договора жилищного найма. Сдав необходимые бумаги, Юра методично отмечался в кабинетах на протяжении полугодия. Не готов был договор…
– Потом мне все надоело. Я снял на юго-востоке квартиру, где и живу до сих пор. В 2006 году случайно встретил преподавателя своего училища, который и сказал мне: что же ты договор на квартиру не забираешь? Он уже готов!
Какая удача! Через четыре года… Юра Нестеров отправился к неведомым жильцам с документами в руках. Однако отставной полковник финансовой полиции предъявил молодому человеку бумагу – договор опеки этой жилпощади.
Краткая историческая справка: пять лет тому назад по инициативе бывшего областного акима в Караганде развернулась фронтальная кампания по так называемой оптимизации жилья. В отдаленных микрорайонах шахтерской столицы во многих обветшавших и пустоглазых многоэтажках оставались немногие семьи, которые еще держались до конца. Но уже не было ни света, ни тепла «в домах Павлова». Развалины подлежали разбору на ценные кирпичи, которые были в ходу, поскольку шли на астанинские стройки. Неудачникам жилфронта ничего не оставалось, как искать бесхозные квартиры в многоэтажках, которых миновала участь разрушения. Люди находили жилье, шли в акимат Октябрьского района, и жилищные чиновники оформляли на сии квартиры договор опеки.
Тем временем цены на жилье в Караганде росли в геометрической прогрессии. Бывшие хозяева, некогда побросавшие квартиры, наконец, опомнились и решили наверстать упущенную выгоду. Так «опекуны» квартир и представали перед судом по иску законных владельцев жилья. В суде Октябрьского района за несколько лет были рассмотрены около сотни дел о выселении граждан, которые с ведома акимата успели обжиться в квартирах. Как и во всякой широкомасштабной кампании, лес рубили сплеча. А щепки полетели чуть позже. Юристы районного акимата так и не удосужились вначале по суду признать пустующее жилье бесхозным, с вытекающими из этого правовыми последствиями для владельцев брошенных. Но нет же – надо было срочно проводить кампанию и отчитываться, отчитываться и отчитываться каждую неделю. Успешный опыт карагандинской «оптимизации жилья» хотели было распространить и на другие города области. Слава богу, не успели…
Ну так вот… В квартире Юры Нестерова проживал «опекун» жилья, типичная жертва оптимизации. Но дело нынче не только в этом. Жилищные чиновники, подбиравшие квартиру для сироты, странным образом не ведали, что в этих апартаментах обитают «опекуны», имея на руках соответствующую бумагу.
– Многие бывшие детдомовцы тоже оказались в такой ситуации, как я… Им ключи дали, а квартиры оказались заняты. Бороться они не решились, опустили руки. Говорили: «У них связи, деньги («у них» – хозяев квартир, то есть. – Авт.) А что может противопоставить сирота без угла и средств к существованию?» Теперь эти ребята превратились в бомжей, – рассказывает Юра Нестеров. – Мой друг сейчас на рынке работает и там же живет, потому что не захотел связываться и бороться за свою квартиру. Я не хотел такой жизни, поэтому решил подать иск с требованием о выселении граждан, которые незаконно проживают на моей жилплощади.
Надобно заметить, что суд принял сторону бывшего воспитанника Литвиновского детского дома, вот Юра и говорит:
– Я прописан в этой квартире. У меня есть договор найма. Даже имея на руках решение суда о выселении этих людей, я не могу попасть в свою квартиру. Судебные исполнители пришли пару раз и ушли, разводя руками и говоря какую-то чушь. Мол, вот племянник этого самого полковника сейчас в Китае, а без него никак эту проблему не решить. А мне люди, живущие в этой квартире, открыто угрожали. Говорили, что если я от них не отстану, жилье мне тогда вообще не понадобится… Я не знаю, что мне делать. Напишу жалобу в прокуратуру. Но такое впечатление, что на меня все плевать хотели, поэтому я обратился за помощью к прессе.
Но это еще не все пикантные детали тихого скандала. Молодой человек решил приватизировать квартиру, которая принадлежит ему по закону.
– Правда, пока у меня на это денег нет.
– Какие еще деньги? О чем, собственно, речь?
– Мне в городском отделе ЖКХ сказали, что они эту квартиру выкупили и теперь, чтобы я ее приватизировал, мне нужно заплатить 155 тысяч тенге.
Столько стоит сиротская «доля» Юры Нестерова, который в торжественной обстановке получил фальшивый ключ от чиновника, коего след уже простыл. |
